Огненная река - Страница 88

– Стойте, – громко и внятно сказал светловолосый. – И ни шагу дальше. Иначе мы вынуждены будем убивать.

– Подожди, хранитель. – Каэтана подняла правую руку вверх. – Нам нужно попасть в храм Нуш-и-Джан. И мы просим вас о помощи. Пропустите нас, нам необходимо оказаться внутри.

– Вам придется убить нас, прекрасная госпожа, – твердо произнес смуглый. – Никто из живущих не имеет права вступить в храм и посягнуть на покой талисмана, хранящегося в нем. Пока жив хотя бы один защитник, он должен препятствовать такому кощунству.

– В чем же тогда смысл вашего служения? – искренне удивилась Богиня Истины. – Положим, вы не оставите нам иного выхода и мы пройдем по вашим трупам, но зачем тогда все это? Самопожертвование хорошо только тогда, когда оно к чему-нибудь приводит, когда, жертвуя собой, ты влияешь на дальнейший ход событий. И твоя жизнь является платой за что-то гораздо большее. А чего добьетесь вы?

– Мы исполним свой долг!

– Разве ваш долг заключается в том, чтобы препятствовать нуждающимся проникнуть в ваш храм?

– Мы не можем позволить вам забрать талисман из храма – в этом наш долг. Возвращайтесь туда, откуда пришли.

– Разговор зашел в тупик, – нетерпеливо молвил Куланн. – Госпожа, разрешите воинам... устранить это э-ээ... препятствие.

– Нет, не разрешаю.

– Ну-у а если здесь засада? – пробормотал Куланн. – Я не могу делать столько ошибок...

– В данном случае ошибкой будет убить этих рыцарей. Во всяком случае, они – единственные, кто продолжает охранять храм. А это уже заслуживает уважения. Вспомни, что говорил Раурал.

Звук, который издал Куланн, больше всего был похож на рычание Тода, у которого пытались отнять его любимую косточку.

– Кто вы? – спросила Каэ у стоявших посреди дороги рыцарей, все так же угрожавших своими мечами конным сангасоям.

– Я Могаллан, – ответил светловолосый. – А это мой кровный брат, Кобинан. Мы действительно последние хранители талисмана.

В его голосе слышалась обреченность.

– С нами Банбери Вентоттен из рода Ассинибойнов и король Рогмо – хранитель второй части перстня.

– А сами вы кто, благородная госпожа?

Каэ заколебалась было, но потом решила, что ложь, даже во спасение, большой пользы никогда не приносит, и спокойно объявила:

– А я Кахатанна, Богиня Истины и Сути, повелительница Сонандана. Ну? Что вы решите, господа? Нужно ли нам прорубаться к цели нашего путешествия или мы можем заручиться вашей неоценимой помощью и поддержкой?

– Мы в затруднении, – признался тот, кого звали Могалланом, после недолгого колебания. – Твое имя слишком славно и уважаемо в любом краю Арнемвенда, чтобы нашелся такой глупец или безумец, который хотел тебе помешать...

– Надо же, – буркнул Барнаба. – А я таких знаю уже целую армию. Может, познакомить с ними мальчика, чтобы ему жилось веселее?..

– Имя барона Вентоттена нам тоже известно, но он не исполнял свой долг, в то время когда прочие охраняли храм. И теперь мы не знаем, как относиться к его появлению: с опаской и настороженностью либо с радостью, как и надлежит приветствовать потомка Арлона Ассинибойна. И главное – мы все равно не знаем, где хранится камень...

– Прекрасный конец, – сердито молвил Куланн. – Вот что, юноши, пропустите нас. Мы торопимся, и в случае нужды я не остановлюсь перед убийством.

– В этом мы не сомневаемся, воин, – надменно сказал Кобинан.

– Не хочется убивать этих упрямцев, – обратилась Каэтана к Барнабе. – Напичкали молодцев романтическими историями, а теперь как хочешь, так и выкручивайся. А главное – правы-то они.

– С таким подходом, – сердито забормотал толстяк, – мы еще долго будем их уговаривать. Ты же все-таки богиня, прикажи им отступить.

– У них другие понятия о чести и долге.

– Прекрасные понятия, скажу я вам, – произнес у нее под ухом чистый и звонкий голосок.

Она уже слышала его не так давно. Только тогда он перемежался с плеском волн.

Милый старичок с пышной белой шевелюрой стоял чуть впереди нее, держа под уздцы Ворона. Просто никто не заметил, как он соткался из воздуха.

– Горюшко вы мое, горе, – сказал великий магистр. – Я ведь только через озеро обещал перевезти. А теперь вон куда меня занесло. Хорошо, хоть вы тут столкнулись, потому что дальше меня храм не пустит.

– Почему? – решила узнать Каэ.

– А кто его знает? У него, голубчика, свои соображения. Да я бы и сам сюда не пришел, только мне мальчиков этих жалко до слез. Какая вы, дорогая Каэтана, ни есть умница, а ведь они упрямые, и вам придется согласиться со своим военачальником. И что тогда? Что тогда, я вас спрашиваю? – обернулся он уже к молодым людям. – Так что бросайте-ка вы эту глупость – друзьям угрожать – да помогите благородной госпоже. И внучка моего не обижайте, пришел все же. Экие вы... Быстрее давайте знакомьтесь и договаривайтесь. Мне к озеру пора: слышно, опять там воду мутят эти усопшие...

– Спасибо вам, ваше величество, – склонилась Каэтана в седле. – Что бы мы без вас делали?

– Что-нибудь. Делали же что-то и без меня. Вон как Катармана Керсеба разукрасили. – Лицо старичка . озарилось радостью. – И Баргу Барипада в лужу посадили. Вот уж много сотен лет, как меня по-настоящему на свете нет, и Пэтэльвена Барипада нет, и Чаршамбы Нонгакая. А вот как услышал о Баргином конфузе, даже на душе потеплело. Спасибо, благородная госпожа.

– Да не за что, – пожала Каэ плечами. – Откровенно говоря, он сам напросился.

– Ну, пошел я. Да, забыл сказать: как вы талисман разыщете да с оправой камушек наш соедините, так мне пора отбывать. Заждались меня на том свете. Поэтому прощайте все.