Огненная река - Страница 79

На секунду воцарилось неловкое молчание.

– Не советую, – наконец буркнул толстяк. – Для этого человек должен сойти с ума или перестать быть человеком. А у вас, барон, это не выйдет. Вы слишком человечны.

Банбери поклонился странному существу и позволил себе спросить у Каэтаны:

– Господин Барнаба не человек?

– Нет.

– Он бог?

– Хуже, господин Вентоттен. Гораздо хуже. Все боги – маленькие дети по сравнению с ним. Тем беспримернее его деяние, его попытка вочеловечиться и прочувствовать на собственной шкуре, что это такое – жить.

– Это заслуживает глубокого уважения, – серьезно ответил барон.

... Ехали быстро. Отдохнувшие и накормленные кони старались изо всех сил, выбивая копытами диковинные ритмы по сухой земле. Тод пользовался предоставленной ему свободой, шныряя по зарослям и охотясь на каких-то упитанных, аппетитных, с его точки зрения, зверьков. Что не мешало ему вечерами умильно выпрашивать какую-нибудь корочку хлеба у обожаемой хозяйки.

– Пес, мне не жалко, – говорила она, протягивая ему ломоть, который он вот уже полчаса пожирал глазами. – Но ты посмотри на свой живот.

Тод послушно смотрел или делал вид, что смотрел, а потом принимался грызть какую-нибудь кость, принесенную очередным своим поклонником. Сангасои души не чаяли в огромной псине, стараясь, когда возможно, побаловать ее чем-нибудь особенным. Не то Тод был еще совсем молодым, когда Рогмо подобрал его на дороге в Кайембу, не то воздух Иманы так на него действовал, но пес еще подрос и теперь вполне мог сойти за небольшую лошадь. А клыки у него стали вообще драконьи. И такой сторож мог разорвать на части любого злоумышленника, который рискнул бы угрожать его госпоже.

Вечерами на привалах, когда все укладывались спать, расставив предварительно сторожевые посты вокруг лагеря, пес валился рядом с Каэтаной и принимался храпеть. Делал он это так громко и вдохновенно, что часто ее будил. Она недовольно ворочалась и толкала Тода локтем в лохматый бок. Однако, несмотря на кажущуюся беспечность, пес спал очень чутко и два-три раза за ночь просыпался, чтобы трусцой обежать лагерь и проверить, все ли в порядке. Он был очень добродушно настроен ко всем своим спутникам и к каждому из ста с лишним человек успевал подбежать в течение дня, обнюхать и поворчать о чем-то своем. Тем более странным показалось Каэтане его необычное поведение, когда неделю спустя, как и обещал барон, они все еще ехали по невероятному, пышному, буйному лесу и все вокруг было по-прежнему: тихо, спокойно и безопасно.

Тод стал проявлять признаки беспокойства задолго до того, как отряд подъехал к относительно небольшому поселку, который разительно отличался от обычных ронкадорских селений. Дома здесь были ничем не отгороженные и никакими стенами не окруженные. Цветные, яркие, с крышами, крытыми соломой, они стояли на высоких фундаментах. Барон Вентоттен поспешил объяснить, что, когда начинается сезон дождей, ручьи и речушки выходят из берегов и часто затапливают низины. Поэтому фундаменты здесь строят с запасом, на случай разных неожиданностей.

Над крышами вился легкий голубоватый дымок, напомнивший путникам о том, что наступил час обеда.

– Как вы думаете, барон, нас примут здесь или испугаются? – поинтересовалась Каэтана.

– Ронкадорцев так просто не испугаешь. Мы же не стали с ходу жечь дома и размахивать мечами, а меньшее зло в Ронкадоре и злом не считается. Если мы еще и заплатить решим, то нас вообще встретят как благодетелей.

– Странно здесь встречают благодетелей, – хмыкнул Магнус, показывая на нескольких мужчин, которые вышли на околицу, стискивая в руках топоры на длинных рукоятях.

– Это печальная необходимость, – заверил его Банбери. – Я сейчас договорюсь с ними. А вы чувствуете, как вкусно пахнет? Интересно, что это за запах, – блюдо, вне всякого сомнения, мясное, соус пряный, но вот что это за дичь?

– Это неважно, – заметил Рогмо. – Главное, чтобы и нам досталось.

– Вам не важно, а мне важно, князь, – с достоинством молвил барон Вентоттен. – Я несколько десятков лет своей жизни потратил на то, чтобы овладеть тайнами кулинарии, и считал себя не последним знатоком в этой области, да вы и сами могли убедиться в том, что я не хвастаюсь. И для меня, как для профессионала и специалиста, позор не узнать, что это за мясо.

– Очень вкусное, – безошибочно определил Барнаба. – Поехали успокаивать поселян.

Жители оказались такими же нарядными и цветущими, как их дома. Каэтану поразили здешние женщины: с матовой белой кожей, яркими губами и пышными волосами. Они не были красавицами, но выглядели такими молодыми, такими свежими, что больше походили на дриад или нимф, но не на человеческих дочерей.

Как и предсказывал барон, люди, увидев, что отряд не готовится к нападению на их поселок, а, напротив, готов еще и заплатить за все необходимое, стали приветливыми и радушными. Они с охотой объяснили, что это место называется Корран и отсюда два дня пути верхом до озера Эрен-Хото, на берегу которого стоит небольшая рыбацкая деревушка Ими. Там вполне можно будет купить лодки или построить плот. Словом, рыбаки придумают, как переправить благородных господ на ту сторону. А жители поселка Корран предлагают свое гостеприимство на этот день и ночь, чтобы завтра на рассвете проводить гостей и указать им кратчайшую дорогу до великого озера.

– Почему великого? – шепнула Каэтана.

– Оно размером со скромное море, – тоже шепотом ответил Банбери и тут же пожаловался:

– Вообразите себе, госпожа, просто какое-то сумасшествие: не могу определить, чем пахнет. Кроме запахов мяса и лука, а также двух известных трав, ничего не разберу. Это обидно.